«Поиск – это мозаика»: как пермский поисковый отряд «Лиза Алерт» спасает жизни, несмотря на усталость, пандемию и другие препятствия
Как бы это немыслимо ни звучало, но в своем родном городе человек тоже может потеряться. Никогда особо не задумываешься, что друг или родственник однажды может не ответить на телефон, уйти из дома на полчаса и не вернуться спустя даже целый день. Но, к сожалению, так бывает. И это очень страшно – не знать, где он, с кем он, что с ним случилось.
Не понаслышке тысячи таких историй знают волонтеры поискового отряда «Лиза Алерт». Сегодня их работа в сотрудничестве с полицией, спасателями и другими структурами помогает спасти огромное количество жизней. Волонтеры ведут поиски в городах, деревнях, селах и даже лесах по всей стране. В Пермском крае тоже уже два с половиной года работает такой отряд. Сегодня пропавших ищет штат из порядка двухсот людей.
Региональный представитель отряда в Пермском крае Антон Бояршинов в беседе с корреспондентом «Мой город – Пермь» рассказал о том, как проходят поиски, что в них самое сложное, как изменилась работа волонтеров из-за коронавируса, какую помощь отряду могут предложить все желающие пермяки.
— До января 2018 года в Перми «Лиза Алерт» проводили только информационные поиски: размещали и распространяли ориентировки на пропавших людей. Изначально добровольцев было около десятка, которые делали все: занимались прозвонами больниц, распространяли ориентировки и непосредственно выезжали на поиски. За два с половиной года отряд вырос почти до двухсот человек.
Есть даже «специализации»: информационные координаторы собирают и анализируют все данные и свидетельства по поискам; группа коротких прозвонов занимается обзвоном больниц, где может находиться пропавший человек; группа репоста распространяет ориентировки по сети; актив непосредственно выезжает на поиски; большущее направление «Профилактика» проводит лекции в детских садиках и школах по безопасному поведению.
Не обходится и без узких специалистов: картографов, пилотов беспилотных летательных аппаратов, группы специального назначения (работает на самых сложных участках во время поисков, например, в болотах). Прямо сейчас проходит обучение группа конных поисковиков. Конечно, в этих группах есть много пересечений: человек сегодня может заниматься прозвоном больниц, а завтра поехать «чесать» лес. Но в целом, разделение есть и по сравнению с началом работы, когда маленькая группа людей делала все, стало гораздо проще и эффективнее.
Изменилась ли работа отряда с приходом пандемии коронавируса? Стало ли работать сложнее? Уменьшилось ли число волонтеров? Появились ли какие-то правила безопасного поиска людей?
— Да, изменилось. Волонтеров меньше не стало, в весенние месяцы было значительно меньше пропавших. Но с мая статистика опять вернулась к привычным числам и даже возросла. Да, появились новые правила. Приостановлены все полевые тренировки и учения. Во время поисков, по возможности, мы стараемся обойтись без формирования общего штаба и закрывать задачи автономными группами. Свели к минимуму количество человек в поисковых группах. И каждый раз напоминаем нашим волонтерам о необходимости пользоваться средствами индивидуальной защиты и не выходить на поиск, если есть хоть какое-то недомогание.
Опишите портрет волонтера: какой он, что умеет, во что одет на поиски, что есть при себе?
— О, это двухметровый бородатый мужик в берцах сорок пятого размера, способный не есть и не спать по трое суток! А если серьезно, то это любой человек, старше восемнадцати, кому не безразлична судьба пропавшего человека. Во что одет – это важный вопрос. Если человек приезжает, к примеру, на лесной поиск, то одеться он должен так, чтобы долго находиться в лесу и ходить по сложному рельефу. Обычно поисковики ходят в сапогах или берцах, некоторые – в трекинговых ботинках. Главное – не в кроссовках! Одно из наших главных правил – не увеличивать количество пострадавших, а человек в кроссовках – потенциальный пострадавший. Такая обувь быстро намокает, скользит по неровностям и совсем не держит голеностоп.
Расскажите о самом процессе поисков. Как это происходит? Откуда вам поступает информация о потерявшемся человеке?
— Поиск начинается с заявки на номер горячей линии отряда или с сайта, бывает, заявка поступает от полиции или ЦУКС (центра управления кризисных ситуаций). Затем заявка попадает в нужный регион и начинается работа инфоргов. Инфорг связывается с заявителем и очень подробно выясняет обстоятельства пропажи, особенности личности и здоровья пропавшего человека. Делается это не из праздного любопытства, а чтобы выбрать наиболее адекватный алгоритм для поиска. Бунтарь-подросток, бабушка с деменцией, мужчина средних лет – три разных пропавших и три совершенно разных методики поиска.
Самое важное! Если у вас пропал близкий человек и вам звонит наш инфорг – не скрывайте информацию! Даже если она кажется не совсем «красивой». О том, что у пропавшего были проблемы с алкоголем или затянувшейся семейный конфликт, будет знать только очень узкий круг лиц, в открытый доступ пойдет только общая информация.
Дальше, в зависимости от поиска, начинаются детали: прозвоны больниц, расклейка ориентировок, распространение информации по сети, отдельные задачи закрывают автономные группы, если нужен выезд – готовится выезд. На больших выездах мы организуем штаб, где постоянно находится координатор поиска. Он оценивает ситуацию, анализирует поступающую информацию и ставит задачи для групп. В зависимости от задачи, поисковые группы (на поисковом сленге – «лисы») могут быть от двух до пяти-шести человек. В каждой «лисе» есть старший – опытный поисковик, который заведет группу в лес, выполнит задачу и благополучно выведет обратно, сможет оказать первую доврачебную помощь, знает, что делать, если найден какой-то артефакт или слышен отклик пропавшего. Все «лисы» поддерживают связь со штабом и, при необходимости, между собой, для этого у каждой группы всегда с собой рация.
Если группа начинает работу на отклик (т.е. громко зовет пропавшего по имени), то предварительно сообщает об этом по рации. В это время другие группы не кричат, а внимательно слушают. Потому что бывают ситуации, когда из-за особенностей местности отклик слышала совсем не та «лиса», которая работала на отклик, а другая, находящаяся в соседнем квадрате. И, конечно же, это делается для того, чтобы группы не гонялись за звуками других поисковиков.
Кто помогает отряду помимо волонтеров во время поисков? Медики? Полиция? Всегда ли правоохранители охотно с вами взаимодействуют?
— Поиск – это мозаика, здесь очень важно и взаимодействие со службами (полиция, краевая служба спасения, МЧС, следственный комитет), и контакты с другими поисковыми отрядами. Ситуации бывают разными, но чем дальше, тем лучше взаимопонимание. Если заявления в полицию нет, мы не можем работать по заявке.
Как часто волонтеры выходят на поиски? В среднем в месяц.
— Нет такой цифры. Каждый сам решает, сколько времени он готов уделять поискам. Если говорить в целом о количестве поисков, то здесь четкая сезонность. Поисковый сезон – с мая по октябрь. Именно в это время много людей устремляются в лес, большинство, конечно же, благополучно выходит, но кто-то не может, по разным причинам. В остальное время года пропавшие тоже есть, в основном это пожилые люди, очень часто с расстройством памяти.
Есть ли в вашем отряде какие-то свои традиции? Может быть, правила, которым каждый волонтер отряда следует неукоснительно?
— Конечно, есть определенная корпоративная культура. Одно из самых важных правил – соблюдение конфиденциальности в отношении пропавших и их родственников. Есть и другие правила, все они вырастают из общей этики и здравого смысла. Если кому-то будет интересно, у отряда есть свои «кодовые» слова. Группы у нас делятся на «лис» (это пешие) и «ветер» (они на транспорте). Штаб в радиосвязи называем «зарей».
Если человек не выходит на связь, нужно ждать три дня и потом идти в полицию. Это миф?
— Это миф, и, к сожалению, он очень живуч. Нет! Не надо ждать три дня. Если есть причины для волнений, можно заявлять в полицию даже спустя полчаса после пропажи человека. Чем раньше начнутся действия по поиску, тем лучше. Пропавший еще не ушел далеко, записи на камерах еще не «закрылись» более свежими, свидетелям легче узнать и вспомнить, поисковая собака еще может взять след. Время – критичный ресурс.
Что самое сложное и тяжелое в поисках?
— Наверное, у каждого свое. Мне кажется, самое сложное – это незакрытый поиск. Тот, в котором нет «точки». Особенно, если это поиск ребенка.
Могут ли пермяки быть привлечены к поискам людей? Что им для этого нужно сделать?
— Если есть желание присоединиться к поискам людей, нужно заполнить короткую анкету в группе (https://vk.cc/awhvod) или просто присоединиться к любому актуальному поиску. Даже для человека, ни разу не участвовавшему в поисках людей, найдется задача. Мы не просто так говорим, что помочь может каждый. Любой маленький шаг: звонок в больницу, репост ориентировки, подаренные литры топлива – все это повышает шансы на благополучный исход поиска.
Порой вы проводите обучающие мастер-классы. Пройдя их, можно вступить в отряд?
— В отряд можно вступить в любой момент, независимо от подготовки. Но обучение – это очень важная часть нашей работы. Мы считаем, что учиться нужно заранее, а не во время поисков. Достаточно часто мы проводим полевые тренировки по пользованию компасом, рацией и навигатором, методикам поиска. На них может прийти абсолютно любой человек, даже если нет желания потом заниматься поисками людей. Умение пользоваться, к примеру, компасом еще никому не помешало. Сейчас, конечно же, полевые тренировки временно приостановлены, проходит только дистанционное обучение по различным темам.
Для справки:
Добровольческий поисково-спасательный отряд «Лиза Алерт» занимается оперативным поиском пропавших людей в любой среде. У отряда нет юридического лица, расчетных счетов и виртуальных кошельков, они не принимают финансовую помощь: «Все, что мы делаем, мы делаем бесплатно. Участвовать в работе отряда может любой человек старше 18 лет. Отряд принимает пожертвования в виде оборудования, которое используется в поисковых работах, и расходных материалов», — говорят волонтеры.
Из истории возникновения отряда
В сентябре 2010 года в г. Орехово-Зуево четырехлетняя девочка Лиза Фомкина вместе с тетей пошли гулять в лес и заблудились. Лизу почти не искали: полиция обеспечивала безопасность на Дне города. Через несколько дней информация о пропаже девочки распространилась в интернете. Множество тогда еще не знакомых друг с другом людей без методик и специального оборудования приехали искать Лизу. Ее нашли погибшей через десять дней после пропажи. Врачи потом сказали, что добровольцы опоздали всего на сутки. После этого участники поиска решили, что такие истории не должны повторяться. Отряд был назван в честь Лизы и по аналогии с американской системой оповещения о похищенных детях AMBER Alert. С тех пор отряд выработал собственные методики поиска, организовал круглосуточную горячую линию 8 (800) 700-54-52 и подразделения в 56 регионах России.
Автор текста: Виктория Мальцева
